Налоговая полиция: новая игра в старые ворота

Как жили налоговики все эти годы? Почему в Украине продолжается конкуренция государства и бизнеса? Спасет ли дерегуляция украинских бизнесменов, или олигархическая власть в конце концов поглотит независимых предпринимателей?

Для того, чтобы малый и средний украинский бизнес в условиях экономического кризиса и фактической войны хоть как-то нормализовался в беспорядке потрясений, в конце 2014 года Верховная Рада приняла одновременно два закона, регулирующих вопросы моратория на проведение налоговых проверок. Эти документы принимали сроком на весь 2015 год с пролонгацией на год 2016-ый.

Правда глаза колет

Однако реальность говорит о другом. Сегодня бизнес страдает от произвола различных контролирующих органов, а мораторий на проверки государственной фискальной службы (ГФС) можно смело назвать «условным». Не имея законных оснований для проверок, фискалы изобрели «велосипед» — они открывают против предпринимателей уголовные производства. Последнее и должно стать «хлебом» для Налоговой полиции.

Напомним, что Закон «О внесении изменений в Налоговый кодекс Украины и некоторые законодательные акты Украины относительно налоговой реформы» распространяет мораторий на всех юридических лиц и физических лиц-предпринимателей с объемом дохода до 20 миллионов гривен за предыдущий календарный год.

Этим документом проведение проверок возможно только с разрешения правительства Украины, по заявлению плательщика налогов, с разрешения суда и в рамках уголовно-процессуального законодательства. Все эти годы мораторий не должен был распространяться на субъектов хозяйствования – перевозчиков, производителей, реализаторов подакцизных товаров, а также на проверки наличия лицензий, начисления и уплаты НДФЛ и ЕСВ (Единого социального взноса), а так же возмещение НДС (налога на добавленную стоимость). С 1 июля 2015 года – на проверки физических лиц-предпринимателей, плательщиков единого налога II и III группы, кроме мелкой розничной торговли.

Если внимательно проанализировать эти документы, можно понять, что примерно для 80% предприятий и 99% предпринимателей мораторий продолжается и дальше. То есть на вполне законных правах бизнесменов, фирмы которых имеют объемы доходов, превышающие 20 миллионов гривен, с проверкой за прошлый год представители фискальных служб или всякие там пожарные имели право приходить и проверять.

Юристы уверены: проверки устраивали для всех без исключения предпринимателей для выяснения происхождения лицензий, полноты начисления уплаты единого социального взноса (ЕСВ), НДС и подобное.

Не выдержали издевательств и встретились с Гройсманом

Прошлым летом у представителей бизнеса лопнуло терпение и они фактически заставили Премьер-министра Владимира Гройсмана встретиться с ними на «круглом» столе. Высокопоставленному чиновнику господину Гройсману сообщили, что только за неполный июль 2016 года (фактически за три недели!) было зафиксировано 1 тысячу жалоб о нарушении прав бизнесменов, из которых в 446-ти предприниматели обвиняют именно ГФС. Вельможе будто бы «открыли глаза» на то, что ГФС превышает свои полномочия, массово открывает уголовные дела против руководителей бизнеса и превышает полномочия во время администрирования таможенных процедур и прочее.

Однако недавно Премьер-министр Украины уже собственноручно инициировал встречу с бизнесменами в Кабмине. Глава Государственной финансовой службы Роман Насиров сообщил, что его ведомство и правительство в целом имеют большой интерес к выработке предложений относительно изменений в Налоговый и Таможенный кодексы во избежание двояких и трояких трактовок.

Господин Насиров привел интересную статистику: за последние месяцы было уволено 5 руководителей налоговых инспекций областей, 21 — получили выговоры:

«Также мы почти на треть сократили состав ГФС — если вначале 2016 года у нас было 59 тысяч работников, то сейчас насчитывается лишь 42 тысячи. Все это будет неплохим уроком для тех, кто остался», — напомнил он.

Однако бизнес-омбудсмен Украины Альгирдас Шемета справедливо отметил, что сейчас основной задачей для всех является изменение методики, по которой будут возбуждаться уголовные производства.

«Вроде по этому вопросу уже мы имеем некоторое продвижение, однако до его окончательного решения еще далеко. Вообще, нам всем надо приложить немало усилий для освоения так называемого Дисциплинарного устава чиновников, чтобы бизнесу жилось еще лучше, а налоговик или таможенник знал, чем ему руководствоваться при исполнении своих служебных обязанностей», — добавил он.

На это заявление г-на Шеметы прозвучала интересная реплика господина Гройсмана:

«Возможно, нам и не надо ждать появления этого устава, а просто продолжать увольнять тех чиновников, которые беззастенчиво нарушают закон по отношению к бизнесу».

Интересные и дельные мысли… Но возникает впечатление, будто все в очередной раз собрались, поговорили, а в жизни — ничего не изменилось.

Ярким примером этого может служить нарушение уголовного производства той же налоговой по отношению к представительству компании «Филип Моррис» в Украине. И это произошло после того, как все стороны обсудили использование методологии таких дел, да и вообще, уголовное право не использовалось так часто относительно наших фирм, тем более, крупных налогоплательщиков.

Альгирдас Шемета так и сказал, что надо наработать основы будущих законопроектов и подзаконных актов именно по этому поводу.

Услышит ли власть все это? Сделает ли выводы? Или нам просто придется ждать еще одной очередной встречи премьер-министра с предпринимателями?

По словам руководителя юридической компании «Центр Конфликтологии и Права» Дениса Цыпина, теперь можно утверждать, что мораторий на проведение налоговых проверок, который, как предполагали, должен был уменьшить уровень вмешательства контролирующих органов в предпринимательскую деятельность, а это, в свою очередь, должно было улучшить экономику страны и инвестиционный климат, не сработал:

«Правоохранители и налоговики, которые рассматривают предпринимателей как доноров их личного процветания, изобретают оригинальные «законные» основания, чтобы продлить жизнь своему «бизнесу».

Следовательно, в уголовно-процессуальном смысле закон предоставляет много полномочий следователю и прокурору, в частности собирать доказательства путем истребования актов проверок (которых не может быть в связи с мораторием)», — отмечает он.

Почему всё так печально?

С господином Ципиным согласен управляющий партнер юридической фирмы «Правовест» Глеб Сегида, который твердит о том, что количество проверок просто поражает. Впрочем, к примеру, Глеб Сегида не слишком безнадежно смотрит на ситуацию вокруг моратория на предмет осуществление проверок бизнес-структур в 2015-16 годах:

«Ожидается, что за 2016 год будет проведено более 200 тысяч плановых и внеплановых проверок. Действительно, эта цифра значительно меньше, чем в 2014 году — тогда было 600 тысяч таких проверок. Однако лишь 5% их заканчивается официальными предписаниями. А это значит, что 95% проверок завершились либо завершатся тем, что государственные органы не имели (будут иметь) достаточных оснований для давления на бизнес. Ну, или же предприниматели «договариваются» с проверяющими», — резюмирует он.

Денис Цыпин добавляет, что закон о государственном бюджете, который наложил мораторий на проведение проверок предпринимателей со стороны ГФС, оставил несколько оговорок. К примеру, когда проверку всё же нужно осуществить, это вопрос должен решить суд:

«Понятно, что такие случаи судебного разрешения должны быть единичные, но нет — налоговики используют эту норму закона слишком агрессивно, а суд вместо контроля и разумного подхода штампует судебные решения по девятьсот штук на день. Итак, хотели как лучше… а получилось…».

По мнению специалиста, некоторые скептики скажут, что суд не имеет законных оснований отказывать налоговикам в разрешениях на проверку. Но это тоже заблуждение:

«Во-первых, в Уголовно-процессуальном кодексе (УПК) нет такого следственного действия, как проведение налоговой проверки, а потому суд дает разрешение следователю, а следователь перепоручает эти действия инспекторам ГФС. Является ли такая конструкция законной? – конечно же нет, поскольку суд позволяет делать следователю то, что не предусмотрено для следователя вообще. Во-вторых, решение суда должно касаться именно проведения проверки, а не предоставления разрешения следователю на ее проведение (но следователь не может обращаться в суд именно с такой просьбой). Следовательно, это также не соответствует букве и духу закона. К сожалению, массовые проверки предпринимателей с легкой руки следователя и суда продолжаются и конца этому не видно. Хотя видно… год заканчивается, а с ним — и мораторий», — справедливо добавляет господин Цыпин.

Получается, что условия жизнедеятельности бизнеса и его «общение» с контролирующими и фактически карающими органами, а затем судами доказывает — следует проводить четкие меры по дерегуляции налоговой отрасли.

Бизнес никому ничего не должен

Чтобы понять, что такое дерегуляция, юрист по международному праву Алена Садовец приводит пример деятельности бизнеса, которую он осуществляет фактически ежедневно: когда предприниматель или предприятие планирует осуществить какую-либо хозяйственную операцию, то он или оно должен заложить ее (операцию — Ред.) максимально прибыльной:

«То есть бизнесмен думает о том, как оформить такую операцию таким образом, чтобы налоговые органы «не прицепились» к фирме. Когда государство принимает как факт добросовестность предпринимателя и не побуждает его собирать доказательства на стадии завершения какой-то сделки — это дерегуляция. Я считаю, что наши фискальные органы очень искажают законодательство в сторону расширения своих полномочий вне тех, которые для них предусмотрены. Закон говорит о том, что действия нашего налогоплательщика являются правомерными, если не доказано обратное. Поэтому фискалы не имеют права проводить проверки без ясных и предопределённых законом оснований», — считает она.

И действительно, в этом, возможно, и есть главная суть законодательства в отношении бизнесменов — предприниматели не должны доказывать фискалам или другим органам, что они честные. Доказывать, что они в тех или иных случаях они были нечестны и совершили преступление, должны делать те же фискалы. То есть и здесь существует презумпция невиновности.

Господин Цыпин добавляет, что такая дерегуляция должна существовать в виде императивных запретов налоговым органам что-либо делать или требовать, а не просто в форме отмены требований к налогоплательщикам.

А вот по мнению господина Сегиди, дерегуляция налоговой сферы — это комплекс средств, которые направлены на максимально четкое и полное описание полномочий и функций всех чиновников и сокращение перечня оснований для препятствования (осложнения) хозяйственной деятельности.

«Чем более четко прописаны такие нормы, тем меньше пространства остается для чиновника, чтобы он принимал то или иное решение. При этом личное общение предпринимателя и чиновника должно быть сведено к минимуму. Большинство действий должны быть автоматизированы и переведены на дистанционное обслуживание. Все правила должны быть четко расписаны, каждая структура должна иметь свои полномочия и они не должны никаким образом дублироваться с другими органами», — добавляет он.

Что же нам дадут изменения?

Эксперты убеждены, что основной смысл проекта реформы — упрощение администрирования налогов. Именно на сложности в уплате налогов, и действительно, обычно жалуется наш бизнес.

В мировом рейтинге Doing Business-2016 в разделе систем налогообложения Украина занимает 107 место из 189 возможных. По оценкам экспертов, за год наш бизнес тратит в среднем 350 часов на администрирование налогов. При этом в Украине только 5 платежей, что является очень неплохим показателем.

Однако, например, в самой лучшей стране согласно этому рейтингу, ОАЭ (Объединенные Арабские Эмираты), действует 4 налога и на их уплату бизнесмены тратят 15,9 часов! Как говорится, почувствуйте разницу.

Многое зависит от электронного кабинета плательщика налогов. Если он заработает на полную, то «львиная» доля общения с налоговыми органами перейдет в электронный режим. По сути, это будет что-то очень похожее на Интернет-банкинг, которым пользуются почти все предприятия в управлении банковскими счетами.

В предложенной реформе на налоговую полицию, в целом, возложены сервисные и административные функции, а большую роль начнет играть Министерство финансов Украины.

Юрист госпожа Садовец не видит разницы в том, кому «отдать» функции налоговой полиции. Вообще, по ее убеждению, пока не совсем понятно, чем отличается налоговая полиция от обычной, кроме того, что ее надо будет «кормить» за деньги налогоплательщиков.

Кто кого?

Тщательно проводя анализ этой важнейшей темы, углубляясь в детали, начинаешь задумываться над вопросом: почему, действительно, у нас государство в лице контролирующих (фактически карающих органов) постоянно конкурирует с бизнесом?

Возможно, надо понимать, что современная Украина возникла на просторах СССР. Таким образом, на основе правовой и экономической системы бывшего Союза и строилась наша страна. Немало важных документов типа Трудового кодекса, Жилищного кодекса – остались практически «реликтом» этой системы. Несмотря на то, что большинство законов было принято уже при независимой Украине после 1991 года, все они строились именно на этой «советской» системе. Потом в начале 90-х годов прошлого века Украина решила идти не путем резких изменений, как это делали многие страны Восточной Европы, а так называемым эволюционным путем. То есть практически тихими и косметическими изменениями, которые мало что дают развития страны.

Поэтому именно у нас так много нереформированных государственных предприятий, а структура управления экономикой построена так, что степень участия государства в ней остается высокой.

Юристы уверены, что государство не должно конкурировать с частным бизнесом. К примеру, задача государства — создание общих правил игры и контроль их выполнения всеми участниками. Можно сказать и такое: частный бизнес является игроком на поле, а государство — рефери. Лучший судья — это незаметный на поле объект.

Вообще, украинские чиновники боятся потерять свое влияние на частный сектор, ведь он является главным источником их доходов. Впрочем, мы никогда не сможем построить успешную и процветающую страну, в которой судьба бизнеса зависит не от самого предпринимателя, менеджера компании, а от воли чиновника.

Игорь ГОНТА

Автор:

Поделитесь полезной информацией с друзьями: